зарисовка. Берен и Финрод
....Глаза - серый туман над печальными водами Тарн Аэлуин - сияют странно, словно далекие звезды Пылающего Вереска. Таких глаз не бывает у Смертных: горьковато-соленая Боль смешалась с трепетным светом Любви. Он очень похож на своего отца - хрупкий и сильный одновременно, такое же мужественное лицо, такие же волосы, как у Бараира - золотисто-каштановые, длинные, шелковистые. Так же силен, высок и статен, как ушедший в легенды Беор. Берен измучен долгой дорогой, поношенная одежда - в серой пыли. В узкой ладони - серебряно-изумрудным сверкает из тени - кольцо, на поясе - прославленный меч Дагмор, проклятие Орков Дортониона.
...Тонкие губы беззвучно шевелятся, но Финроду достаточно и этого - как наяву видит он скорбную звездную ночь, стынущую в неподвижных глазах мертвого Бараира, окровавленные воды Тарн Аэлуин, багровеющий на скалах вереск; кольцо на отрубленной руке в неясных отсветах орочьего костра; охваченный пламенем форпост Орков в Друне; ядовито-сладкий туман в темных ущельях Нан Дунгортеб.
Серебристо-соленые слезы Берена дрожат на длинных ресницах.
...Залитые солнцем поляны Дориата, сверкание струй Эсгалдуин; танец прекрасной принцессы Эльфов, свет Луны в ее темных волосах. Долгие скитания по лесу - и снова - встреча; радость любви, сладко-печальное: "Тинувиэль". Искаженное гневом и презрением красивое лицо Тингола, его безумные слова...
Финрод заключает Берена в объятия:
- Берен, сын Бараира! Ясно, что Тингол желает твоей смерти; но мнится мне, что путь рока этот ведет дальше его цели, и что Клятва Феанора действует вновь. Ибо Сильмарилы закляты клятвой ненависти, и даже тот, кто лишь поименует их в желании, пробуждает силу великую от тяжелого сна; и сыны Феанора лучше руинами положат все эльфийские королевства, чем потерпят, что кто-либо, кроме них самих, завоюет Сильмарил или завладеет им, ибо Клятва движет ими. И теперь вот Келегорм и Куруфин обитают в залах моих; и, хоть я, сын Финарфина, - Король, они завоевали большую власть во владениях моих и возглавляют множество своих собственных людей. В каждой нужде они выказывали мне дружбу свою, но боюсь я, что не проявят они ни любви, ни милосердия к тебе, стоит лишь рассказать им о твоем поиске. Я помогу тебе, чего бы мне это ни стоило. Так мне велит сердце, ибо провижу я великий путь твой!.. Идем же на площадь Нарготронда!..